Элизабет стояла на балконе своей комнаты. Она наблюдала, как краски заката озаряют всё вокруг. Всё становилось рубиново-красным, в воздухе витали ароматы моря и фруктовых деревьев. До уха доносился звонкий щебет птиц. Девушка заворожено вглядывалась в кровавую полосу горизонта, разделяющую чистые небеса и зеркально гладкую поверхность моря. Из окон губернаторского особняка вообще открывался чудесный вид. Вдруг она опустила глаза, и брошенный на двор и дорогу к дому взгляд заметил быстро приближающегося человека. Приглядевшись, Элизабет узнала в этой фигуре командора Норрингтона. Как всегда не верхом  и один. Этот человек был ярким представителем светской верхушки, но всё же порой так же ярко из нее выделялся. Девушка скрылась из виду в комнате.

Подойдя к перилам, Элизабет глянула вниз. Норрингтон подобно каменному истукану стоял у дверей, ожидая появления хозяев. Он рассматривал весящую неподалёку картину с каким-то пейзажем. Но как только девушка шагнула на первую ступеньку, взгляд Джеймса тут же устремился на нее. Однако казалось, что он ее толи не заметает, толи заснул стоя, поскольку озвался лишь когда девушка преодолела лестницу.
- Коммодор… Очень рада вас видеть! Вы к отцу?

Элизабет внимательно слушала рассказ подруги, порой лишь иронично улыбаясь. Эх, а что поделать? Такова жизнь губернаторской дочурки… Саму такое неверное ждет… Нет, не хочется о таком думать.
«Может устроить побег прямо в день свадьбы? А что мне несчастной, брошенной на произвол судьбы,  девушке остаётся делать?» - Элизабет погрустнела… Побег со свадьбы… Брошенная девушка… Она встряхнула головой, будто отгоняя дурные мысли.
- Не думаю, - проговорила она медленно, тихо, глядя в пол, - что это поможет. Кого-кого, а дочь губернатора быстро найдут. Не нужно начинать войну, это ни к чему не приведёт…

«Кстати Джек Воробей недавно в Тортуге объявился, может его о помощи попросить?»
Элизабет резко отвернулась. Потом, поднявшись, она подошла к окну и молча стояла там несколько минут. Люсьен с удивлением наблюдала за ней не зная, что и сказать на подобную реакцию.
- Делай как хочешь, Тебя всё равно не отговорить. Но прошу - не наделай глупостей с горяча, потом будет очень тяжело исправлять… А капитан Воробей… Не стоит верить этому человеку, он лживый и нечестный человек, лучше не связывайся с ним…
Из коридора послышался звон колокольчика. Элизабет медленно обернулась, наиграно улыбаясь.
- О, обед, весьма кстати, ты верно голодна?

Элизабет медленно прошествовала к двери.
- Ты идёшь? – поторопила она подругу. Та ответила, что спустится сейчас, только переоденется.
Ужин был праздничный, как и подобало обстановке: запеченные цыплята, икра, самое лучшее вино из губернаторских запасов, разнообразные пирожные – только то, что было видно сперва, а это была далеко не полная панорама. После ужина гости пошли к себе в комнаты, передохнуть с дороги, а Элизабет прогулявшись немного по саду, поднялась к себе в комнату. За обедом они перекинулись с Люсьен всего парой слов, девушка была пасмурной и только иногда неловко улыбалась, отвечая губернатору Д’Ожерону, или командору. Взяв с полки первую попавшуюся книгу, Лиз вышла на балкон.

Элизабет сидела на балконе с открытой книгой, однако взгляд был пустым и неподвижным и страницы так и не переворачивались ни разу. Потом Элизабет глянула, нахмурившись поверх книги на горизонт. Море… Спокойное, такое голубое, такое прекрасное… Ненавижу это море! Море, корабли, всех этих пиратов пиратов – всех ненавижу! Из раздумий ее вывел жуткий грохот. Девушка облокотилась о спинку кресла, и заглянула в комнату.
- Люсьен? Я думала, ты отдыхаешь… Что-то случилось, дорогая?

Элизабет вошла в комнату и жестом пригласила Люси сесть, а сама нервно начала нарезать круги по комнате. Затем резко остановилась напротив подруги и строго на нее глянула.
- Нет, правда, почти ничего. Ты верно знаешь Уилла, верно? Он был моей первой любовью, моим женихом… Недавно с нами приключилась неприятная история… Я попросила Джека помочь спасти Уилла… И мы его таки нашли… Но…. Потом… Мы с Уиллом повздорили недавно… Вот… И…
Но вдруг Лиз резко рухнула на пол и принялась рыдать на коленях у шокированной подруги:
- Это все из-за Джека… Боже, он был тогда таким жестоким… Если бы ты видела этот взгляд! Я не знаю что тогда произошло, и не хочу… Слишком боль, я просто не могу поверить, что он на такое способен… Я думала он хороший человек, достойный… Ведь он говорил… Его слова звучали так правдиво… Но он пират, мошенник, а я дура ему поверила… Ддуммать об ээтом не..невыносимооо…
И девушка окончательно замолкла заливаясь слезами.

Элизабет принялась дико мотать головой, избегая прикосновений подруги к ее голове. Сперва ее рыдания не давали говорить, потом девушка всё же взяла себя в руки, и громко всхлипнув, поднялась и отвернула голову, прикрыв рот рукой. Затем, зажмурившись на несколько минут, она перевела взгляд на Люсьен и печально продолжила:
- Да, это всё из-за мое глупости. Он тогда наврал с три короба красивых слов, предано заглядывал в глаза, и в его объятьях я таки имела глупость поверить ему… А это был лишь умный ход, продуманный, дабы даме было приятней коротать суровый морской досуг капитана… Но Боже, мне тогда казалось, что правдивей и красивее тех слов нет и не может быть ничего. Ведь я так мечтала их услышать… И когда таки услышала их, чуть не потеряла разум от счастья… А это была такая жестокая шутка… А потом…
Девушка закрыла лицо руками.

Элизабет пересказала ей всё, что случилось в тот злополучный день на «Жемчужине».  Рассказывала монотонно, глядя в пол.
- У него так глаза блестели, в них такой огонь горел… До сих пор страшно как вспомню… А с какой простотой, ловкостью и хищностью он уложил Уилла одним чётким ударом по голове… Когда он прижал меня к стене, а возле моего уха просвистел нож… Я думала я умру, и не столько от страша того, что могло случится, сколько от страха верить что это происходит, что он на это способен… Потом ничего не помню – сознание потеряла… Очнулась утром, в одной рубахе на койке… Не знаю что было, и знать не хочу, хочется верить что он образумился… А перед нашим прибытием в Порт Роял я ещё и согласилась встретится с ним через год… Будто издевается… Ну разве я не дура?

Веки Лиз дрожали, она прикусила засохшие губы.
- Я не хочу верить… Я знаю, какой Джек, я доверяла ему. Тем более я его люблю…Просто я не понимаю для чего разыгрывать тот ужасный спектакль…
Девушка тяжело вздохнули и опустилась на кровать.
- Хоть эта игра была очень болезненной, но чувства она, как ни странно, не поменяла… Когда Уилл схватил шпагу и рванул в его каюту с жаждой отомстить… Я так испугалась… Было всё равно, нанёс он мне оскорбление или нет, все ужасы минувшего вечера забылись, лишь бы с ним всё было в порядке…
Она положила руки на колени и долго разглядывала тыльную сторону своей ладони. Потом повернулась к Люсьен и прошептала:
-Расскажи, что ты и нём знаешь…

Элизабет внимательно ее слушала, смотря перед собой и только изредка поглядывая на подругу краешком глаз. Джек… Если вся эта история правда, а ее он почти никогда в разговоре не пользуется, то даже в то время когда он не был пиратом он оставался верен себе. Но всё равно, он хороший человек, как не крути, ей не верится, что он может поступить настолько низко. Лож во спасение – да, схитрить, изловчится, ввести в заблуждение. Но по сути его слова никогда не  приводили ее или Уилла к беде, и если ситуация оказывалась неприятной или угрожающей, то всё тот же Джек помогал выкрутится, хоть всякий раз мог сделать ноги, спасая собственную шкуру. Но на такую подлость… Нет, он добряк… И со временем она всему найдёт объяснения, а может он сам его даст тогда, через год… Через целый год… Если это не была та самая лож во спасение… Во спасение ее же – Элизабет… Под конец ей вспомнились последние слова Джека. Она улыбнулась краешком губ:
- Жизнь пирата совсем не такая сладкая, беззаботная и романтичная, как написано в книгах и как кажется на первый взгляд. Чтобы так жить, нужно быть сильным человеком, в чём-то очерствевшим, это не лёгкая задача. Боюсь нам с тобой, губернаторским дочерям, у которых всегда было всё, которые всегда жили в достатке и роскоши, избалованные в чем-то… Врятле бы мы привыкли бы к суровым морским законам и смогли ловко и быстро управлять такелажем,  размахивать саблей своими нежными, ухоженными ручками.